Наука говорит, что длительные отношения, сводятся, как вы уже догадались, к доброте и великодушию. Каждый день июня, самого популярного месяца в году для свадеб, около 13 000 американских пар будут говорить “да”, соглашаясь на всю жизнь на отношения, которые будут полны дружбы, радости и любви и которые будут сопровождать этих людей до конца их дней на этой земле.
Конечно, если не считать того, что это не работает для большей части людей. Большинство браков неудачны: либо они заканчиваются разводом и разобщенностью, либо вырождаются в горечь и опустошение.Как говорит психолог Tай Таширо в своей книге «Наука жить долго и счастливо», которая была опубликована в этом году, среди всех людей, которые женятся, только трое из десяти остаются в здоровых счастливых отношениях. В ответ на кризис, когда супружеские пары разводились с небывалой скоростью, в 1970х годах ученые социальных наук впервые начали изучать браки, наблюдая их во взаимодействии. Беспокоясь о влиянии этих разводов на детей из распавшихся браков, психологи решили ловить в свои научные сети супругов и приводить их в лаборатории, чтобы, наблюдая за ними, определить составляющие здоровых длительных отношений. Была ли каждая несчастливая семья несчастлива по-своему, как утверждал Толстой, или же у всех несчастных браков есть нечто общее, отравляющее отношения?
Психолог Джон Готтман был одним из этих исследователей. За последние сорок лет, он изучил тысячи пар, чтобы выяснить, что стимулирует развитие взаимоотношений. У меня недавно в Нью-Йорке была возможность взять интервью у Готтмана и его жены Джули, тоже психолога. Вместе знаменитые эксперты по семейной стабильности открыли Институт Готтмана, деятельность которого посвящена тому, чтобы помогать парам строить и поддерживать любящие здоровые отношения, основываясь на научных исследованиях. Джон Готтман стал накапливать свои наиболее важные выводы с 1986 года, когда со своим коллегой Робертом Левенсоном в Вашингтонском университете он создал «Лабораторию любви» (“The Love Lab”).
Готтман и Левенсон приводили в лабораторию молодоженов и смотрели, как они взаимодействуют друг с другом. Вместе с командой исследователей они подключали супругов к электродам и просили рассказывать о своих отношениях. Например, о том, как они познакомились, с каким самым большим конфликтом они сталкивались или о совместных счастливых воспоминаниях. Пока они говорили, электроды измеряли кровоток, сердцебиение и потоотделение каждого. Затем исследователи отправляли пары домой и спустя шесть лет отслеживали, чтобы узнать, остались ли они еще вместе.
Из данных, которые они собрали, Готтман разделил семейные пары на две основные группы: образцовые и бедовые (Прим.перев.: авторы назвали эти группы masters & disasters, что можно перевести как мастера и разрушители отношений, но я выбрала сохранить рифму). Образцовые после шести лет были по-прежнему вместе и счастливы. Бедовые семейные пары либо распались, либо были хронически несчастны в своих браках. Когда исследователи проанализировали собранные данные этих семейных пар, они увидели четкие различия между образцовыми и бедовыми. Бедовые выглядели спокойными во время интервью, но их физиология, измеренная электродами, рассказывала совсем другую историю. Их сердцебиение было быстрым, их потовые железы были активны, и у их кровотока была большая скорость.
Длительно отслеживая тысячи пар, Готтман обнаружил, что чем более физиологически активными они были в лаборатории, тем быстрее их отношения ухудшались со временем. Но к чему эта физиология имеет отношение? Проблема была в том, что бедовые проявляли все признаки возбуждения – режима бей-или-беги (fight-or-flight) – в своих отношениях. Они сидели рядом со своим супругом и разговаривали, но для их тел это было похоже на столкновение с саблезубым тигром. Даже когда они говорили о приятных или земных аспектах их отношений, они были готовы атаковать и защищаться. Об этом сообщало их частое сердцебиение, что делало их более агрессивными по отношению друг к другу. Например, каждый из супругов мог бы рассказать о том, как прошел его день, и чрезмерно раздраженный муж может сказать своей жене: “Почему бы тебе не начать рассказывать про свой день?! Это не займет у тебя много времени.”
У образцовых, наоборот, был низкий уровень физиологического возбуждения. Они чувствовали себя спокойно и в контакте друг с другом, что переходило в теплые и ласковые проявления, даже когда у них была перепалка. Это не значит, что у образцовых были по умолчанию физиологические данные лучше, чем у бедовых; это значит, что образцовые создавали атмосферу доверия и интимности, которая делала их обоих более эмоциональными и благодаря этому им было физически комфортно.
Готтман хотел знать больше о том, как образцовые создают эту культуру любви и интимности, и как бедовые уничтожают ее. В следующем исследовании в 1990 году он задумал лабораторию в студенческом городке Вашингтонского университета, чтобы она была похожа на прекрасное уединение в гостинице типа «ночлег и завтрак». Он пригласил 130 пар новобрачных, чтобы они провели день в уединении, и наблюдал за ними, как они делали то, что пары обычно делают в отпуске: готовили, убирали, слушали музыку, ели, общались и тусовались. И Готтман сделал важнейшее открытие в этом исследовании, почему некоторые отношения процветают, а другие вянут. И это открытие попало прямо в яблочко.